В августе 1378-го стояла сильнейшая засуха — трава пожелтела, спаленная солнцем. Река Вожа была шире нынешней — стрела до другого берега не долетела бы. А на том, левом, берегу стояли они — черные, голопузые, злые. Шли убивать и грабить данников своих, а они, урусы, и сами навстречу вышли, да не с подарками, а с оружием. Головы бы им снести, да вот помеха — река: кто первым в нее войдет, тот первым и умрет.
Так и стояли, переругивались… Так прошел день, второй, третий. Наконец татары, не выдержав напряженного ожидания, с криками ринулись в воду, но на их пути встала стена смерти. Убитых уносило течением, сзади напирали следующие. Немногих, чудом добравшихся до противоположного берега, тотчас рубили на куски и бросали обратно в Вожу. Такого яростного сопротивления татары не могли себе представить. И, не понимая, продолжали идти под русские мечи и топоры. Потом дошло — им противостоят не рабы, а могучие, непобедимые воины. С воплями ужаса бросились прочь, давя своих же. Окровавленные, выползали на своей берег и бросались, кто пеший, кто конный, бежать, куда глаза глядят. В центре татар били воины под началом Дмитрия Ивановича, по краям стояли князь Даниил Пронский и московский полководец Тимофей Вельяминов.
О дворянском роде Вельяминовых надо сказать подробнее. Родоначальником был африканский воин Шимон, взятый в плен варягами во время набега. Он был усыновлен северным правителем и как приемный сын бывал в гостях в Гардарике, то есть на Руси. После смерти отца, Шимон был изгнан и отправился в Киев, ко двору Ярослава Мудрого, где был с честью принят. Темнокожий варяг принял православие и поступил на службу к великому киевскому князю. Известно, что он участвовал в походах против половцев, в частности, в 1060 году. Спустя 13 лет после этого он пожертвовал драгоценности, доставшиеся ему от отца, в пользу Киево-Печерского монастыря, в пещерах которого и был погребен, положив начало пещерному погребению. После него, как записано в «Бархатной книге», остался только один сын, Юрий. Потомком этого Юрия и был Василий Васильевич Вельяминов, которого обвиняли в смерти московского тысяцкого Алексея Петровича Хвоста. Мол, эту должность — заместителя великого князя на время его отсутствия — занимал отец Василия, а тут какой-то Хвост ее занял, вот сын бывшего тысяцкого и не стерпел. Насколько справедливыми были эти обвинения, неизвестно. Все же Василий Васильевич бежал из Москвы, а как буря улеглась, был вновь призван Иван Ивановичем Красным. Там не только занял столь вожделенную должность, но еще и стал воспитателем Дмитрия, будущего великого князя, прозванного Донским.
Верой и правдой служили Дмитрию и сыновья Василия Васильевича, но не все. Старший, Иван, восстал и против великого князя, и против родных братьев. Более всего он мечтал стать тысяцким, но поскольку Дмитрий ликвидировал эту должность, то Иван, затаив зло, бежал в Тверь, к заклятым врагам Москвы. Тверской князь Михаил Александрович беглого москвича принял и направил его своим агентом в Орду. Там Иван Васильевич, мечтая о мести великому князю Дмитрию, сошелся с колдунами и советовался с ними, как ему погубить князя. И решил он то ли околдовать, то ли убить князя, отравив его перед битвой на Воже. Но не получилось — татары, даже через реку перебраться не смогли.
Русские войска не сразу бросились в погоню — битва длилась до вечера, а утром лег густой туман. Как развиднелось, перешли Вожу и двинулись по следам врага. Татары бежали столь стремительно, что бросили обоз, а в нем обнаружили странного субъекта: русский, вроде из духовного сословия (во всяком случае, летопись называет его «Попом»). При виде своих он не обрадовался и все стремился прикрыть свою поклажу — мешок с травой. Отвели его к великому князю, чтобы допросить. А там и силу применять не пришлось, сам во всем признался: мол, траву эту дал ему в Орде Иван Васильевич Вельяминов да велел ею Дмитрия Ивановича уморить до смерти.
«Попа» сослали, а Ивана Вельяминова в 1379 году задержали в Серпухове, доставили в Москву и после решения приговорили к публичной казни на Кучковом поле.
